Верховный суд России принял решение по делу , которое может стать поворотным в практике: он запретил кредиторам переселять должника из его единственной квартиры в жилье поменьше.
Житель Ижевска Дмитрий С. несколько лет назад был признан банкротом. В прошлом году кредиторы решили забрать у него квартиру, площадью 40,3 квадратных метра, и переселить его в квартиру площадью 19,8 квадратных метра. А вырученные от такого уплотнения деньги пустить на погашение долга.
Как рассказывают эксперты, на самом деле подобное дело далеко не единственное: в судах постепенно стала складываться такая практика, что должникам нет-нет, да и отрезали «лишние» квадратные метры в единственном жилье.
Напомним, спор о том, можно ли что-то делать с единственным жильем у должников идет достаточно давно. Министерство юстиции несколько лет назад даже активно обсуждало соответствующий проект. Инициатива, естественно, вызвала большой резонанс, но дальше обсуждений дело не продвинулось.
Однако кредиторы решили действовать явочным порядком и создать соответствующую практику. По мнению сторонников такого подхода: если должник живет в роскошном, пусть и единственном жилье, это несправедливо, что с него ничего нельзя взять. Если он сам не может расплатиться, почему бы не отрезать у него «излишки» квадратных метров? Но весь вопрос в том, что именно считать излишками. Допустим, квартира в 40 квадратных метров на одного — это хоромы или лачуга?
«Своим решением кредиторы реализовали единственное жилье должника общей площадью 40,3 кв.м., предоставив взамен квартиру площадью 19.8 кв.м. Таким образом кредиторы «обошли» законодательный запрет на реализацию единственного жилья должника, установленный статьей 446 ГПК РФ, — рассказывает старший партнёр юридической компании «Элко профи» Елена Козина. — Такая практика достаточно распространена и, по сути, лишает должников их привычного единственного жилья. Это создавало некую неопределенность, которая не позволяла прогнозировать исход дела, так как вопрос о достаточности жилья для должника и членов его семьи оставался на усмотрение суда. В рассматриваемом споре, вопреки сложившейся судебной практике, суд первой инстанции всё-таки встал на сторону должника».
Суд первой инстанции решил: решение собрания кредиторов не соответствует положениям закона о банкротстве, нарушает баланс интересов кредиторов и должника, поскольку спорное жилое помещение «роскошным жильем» не является, предлагаемое к предоставлению должнику жилое помещение расположено в ином районе, финансовый управляющий не обладает полномочиями по приобретению для должника жилого помещения.
Однако апелляция и кассация не согласились с первой инстанцией и, наоборот, поддержали кредиторов. Кассация особо указала: в своей квартире должник не живет, места своего фактического проживания не раскрывает, в браке не состоит, нетрудоспособных детей на иждивении не имеет. В итоге кассация решила, что в результате продажи принадлежащей должнику квартиры будут хотя бы частично погашены требования кредиторов должника, при этом должнику передается квартира, пригодная для использования в качестве жилого помещения. То есть своя правда у кредиторов есть. Юристы отмечают, что статья ГПК РФ не содержит ориентиров для определения уровня обеспеченности жильем как разумно достаточного.
Поэтому на практике возникают споры. Одни полагают, что надо смотреть реальную ситуацию, например, пользуется или нет человек жильем. Другие считают, что если юридически квартира является единственным жильем, остальное не важно, трогать ее нельзя. Теперь свое слово в этом вопросе сказал Верховный суд России.
«Решение ВС РФ, оставившее в силе определение суда первой инстанции, устраняет правовую неопределенность в толковании норм об исполнительском иммунитете в отношении единственного жилья», — полагает Елена Козина.
